Интервью

Эдуард Веркин: «Мы пишем-пишем, а зубы болят»

14 ноября в Москве состоялась встреча с Эдуардом Веркиным, одним из наиболее заметных современных писателей. Он редко дает интервью и, по собственному признанию, не любит выбираться на крупные мероприятия, поэтому с читателями он встретился в маленьком книжном клубе Я люблю читать на Покровке. Нам удалось побеседовать с Эдуардом Веркиным о его романе «Облачный полк», социальных сетях и планах на пенсию. Но и без мистических историй не обошлось.

Супермен Леня Голиков

Книга «Облачный полк» посвящена жизни партизана-героя Лени Голикова, который воевал и погиб в 1943 году. Тридцать лет назад в нашей стране его знали почти все. А теперь забыли, и мне захотелось вспомнить.

Нас в школе заставляли учить наизусть биографии пионеров-героев, даже классы назывались в их честь, мой был имени Марата Казея, 4 «Б» — имени Лени Голикова. Учили нас с перегибом, и, скажем честно, скучно. Все было настолько формализовано, что суть вымывалась. Мало кто воспринимал это всерьез, а потом все вообще исчезло. А ведь были люди — настоящие герои.

В детстве Леня Голиков меня не зацепил, а во взрослом возрасте я снова наткнулся на эту тему и представил себе: человеку 16 лет, он участвует в боевых действиях, на его счету огромное количество убитых немцев, два подорванных моста, захват машины с генералом — практически настоящий супермен. И я подумал: надо собираться и писать.

«Мальчишка с горящим взглядом на самом деле девчонка»

Вехи жизни Лени Голикова в книге соответствуют реалиям, они сами по себе литературны и даже кинематографичны. Взять хотя бы историю с фотографией. Когда я ее узнал, то понял, что она может сформировать весь сюжет.

После войны с целью воспитания подрастающего поколения решили вспомнить истории пионеров-героев, в том числе и Лени Голикова. Стали искать материалы, фотографии, но его фотографий, как оказалось, не было вообще. Обратились к матери, она сказала, что Леня был очень похож на сестру, просто одно лицо. Сестру нарядили, надели на нее шапку с красной ленточкой, повесили автомат ППШ и сфотографировали. Так и получилось, что на всем известной героической фотографии мальчишка с горящим взглядом на самом деле девчонка.

Через много лет после войны нашли настоящую фотографию Лени Голикова, но уже было поздно. Все памятники ему либо фантазийные, либо сделаны с портрета сестры.

Так и придумалась история. Главный герой «Облачного полка» рассказывает о себе байку, что его нельзя убить и сфотографировать. Он бравый и неуязвимый, но однажды его все-таки удается сфотографировать, и начинается своеобразный отсчет до его гибели.

«В школьную программу включат, будете еще терзаться»

«Облачный полк» поднимает темы серьезные, страшные, но мимо них проходить нельзя.

На одной из встреч читательницы раскритиковали меня за то, что герой высморкался и вытер руку о штаны. Их смутила эта деталь. Я, конечно, растерялся, не нашелся тогда, что ответить. А потом придумал. Надо было спросить: «А вас не смущает, что к 16 годам у него на личном счету 78 убитых немцев? А вы — руку о штаны вытер».

Не дай бог в школьную программу включат, будете еще терзаться (смеется).

В книге есть довольно жесткая сцена, где я использовал литературно обработанные документальные свидетельства — воспоминания детей о жизни в оккупации. Для книги их даже смягчать пришлось.

Обычно книжки сочиняются мучительно, во всяком случае, у меня, а «Облачный полк» написался легко, даже с удовольствием. Летом в деревне за 4 месяца. Я все боялся, как бы кто-нибудь другой об этом не написал. Но повезло, конкуренты не опередили (смеется).

Пророческие картины

Герои попадают к полусумасшедшему сельскому живописцу, который в 1942 году предвидит будущее и запечатлевает на картине защитников Родины. Картину он называет «Облачный полк».

Прототипом этого героя стал известный народный художник Ефим Честняков, который жил в глухой деревне в Костромской области. Мне всегда нравились его картины. Когда он умер, жители деревни пришли к нему домой, разрезали на кусочки большую картину «Город всеобщего благоденствия» и как иконы разнесли по избам.

Ефим Честняков считался человеком эксцентричным. В деревнях фотографов не было и местные обращались к нему с просьбой нарисовать свадьбу или деревенских детей. Еще до войны он стал пририсовывать ребятам красные звездочки. А во время войны, те, кого Честняков «наградил» звездочками, возвращались с настоящими наградами. Это совершенно реальная история.

«Кусатель ворон — реальная профессия»

Самой смешной своей книгой я считаю «Кусателя ворон». Кусатель ворон — это реальная профессия. В XIX веке на Куршской косе крестьяне жили бедно и единственной доступной для них пищей было мясо ворон. Кусатель ворон отправлялся в дюны и за день мог приманить и наловить три десятка ворон. Их надо было как-то умерщвлять и люди этой профессии приспособились кусать ворон за шею.

Главный герой повести, юный блогер, — дальний потомок кусателя ворон. Он живет в маленьком городке (я всегда пишу о провинции) и бичует язвы современности. Его, как подающего надежды журналиста, и других молодых людей — победителей олимпиад, художников, спортсменов, отправляют в путешествие по Золотому кольцу. Они садятся в автобус, и начинаются приключения золотой молодежи на бескрайних русских просторах.

«Закрепилось, что я мастер сурового мрачного реализма, а я уж и не спорю»

В основном я пишу для подростков от 14 и старше, поскольку темы у меня серьезные. Например, «Друг-апрель» — это суровый реализм о братьях, которые живут на железнодорожном разъезде. Но есть у меня и приключенческие повести про трех друзей Витьку, Генку и Жмуркина. Жмуркин человек деятельный и все время втягивает друзей в приключения: то они в лесу заблудятся, то щуку гигантскую пойдут ловить, то новогодние костюмы готовят.

Мне кажется, за первые 10-12 лет жизни с каждым мальчишкой или девчонкой происходит столько забавных, нелепых, страшных, курьезных историй, что потом их можно рассказывать всю жизнь. Большинство моих историй, за исключением, слава богу, «Облачного полка», происходили со мной, с моими друзьями и знакомыми. Некоторые совершенно изумительные истории я прочитал в газете. Вот, например, отличная история, моя любимая, которую я пока не использовал, но рано или поздно это сделаю.

В маленьком городке в Костромской области три товарища заблудились в лесу и попали на брошенный асфальтовый завод. Увидели черную блестящую лужу, и самый умный решил эту лужу перейти. Дошел до середины — прилип. Оказалось, это разогретый солнцем битум. Ребята над ним посмеялись, а он начал погружаться. Когда погрузился до колена, стало не смешно. Побежали в город за взрослыми, а до города — 7 километров. Что испытывает тонущий в битуме мальчишка 12 лет в глухом лесу? Эту заметку можно развернуть в любую историю — от Достоевского до Стивена Кинга. Но все кончилось хорошо: взрослые вытащили, отмыли и выпороли.

У меня гораздо легче получаются веселые книжки, но закрепилось, что я мастер сурового мрачного реализма, а я уж и не спорю.

«Надо следовать завету Гоголя — жечь»

Очень часто книги не получаются. В прошлом году я полгода сочинял книжку, честно насочинял 500 тысяч знаков, все узелки связал и понял: не получилось. Бывает, получится простая веселая книжка — посмеялся, получил удовольствие, или такая книжка, над которой можно подумать. А бывает, книжка не получается вообще. Тут надо следовать завету Гоголя — жечь.

Я уже больше десятка книг «сжег». Мой самый фантастический провал — это взрослый роман в полный рост, который я сочинял больше года. Дошел до миллиона с лишним знаков и понял: чтобы все это разрулить, нужно написать еще столько же. Это не пропадет, это можно разобрать на кусочки, где-то использовать, но как единое произведение — нет, не взлетит.

Это очень интересное чувство, когда приближаешься к фиаско и еще месяц-другой пытаешься что-то допилить, вдруг огонек загорится, а он не загорается. И уже с легкой душой начинаешь заново. Я за свой труд не цепляюсь.

«Кусателя ворон» я терзал 3 года в 3 подхода, оставлял на полгода, писал другое — от одной книжки сильно устаешь. «Герда» довольно туго шла. Я считаю, что если за полгода не получилось, лучше оставить.

«Бабушка с собачкой идет на кладбище»

Когда я только начинал сочинять, у меня не очень хорошо получалось. Через три года таких упорных занятий я решил написать рассказ про свою бабушку «Звездный городок». Сюжет простой: на церковный праздник бабушка с собачкой идет на кладбище. Бабушка убирает могилки и вспоминает своих родственников. Сначала только хорошее, а потом постепенно переходит к тому, что человек ей сделал плохого. Разозлилась, вырвала цветочки и пошла к другой могиле. Таким образом она обходит все кладбище и оказывается на могиле мужа, с которым она прожила год, а потом он погиб на войне. Я закончил этот рассказ и понял, что он получился. С тех пор я всегда могу определить, что получилось, а что нет.

«В школе я не писал, в школе жизнь тяжелая»

Я бы с удовольствием не писал, за 15 лет мне это очень надоело. Если бы мне выпал выигрыш в лотерею — 150 миллионов долларов (ну, можно и десять), я бы долго-долго не писал. Или по строчке в неделю. Такого, чтобы у меня руки чесались, пожалуй, нет, хотя теперь уже сложно представить себя в другой сфере. Занятие литературой — сильный яд, к этой жизни привыкаешь. Я 5 лет преподавал историю и политологию, а потом понял, что надо браться за ум и заниматься литературой. В общем, не жалею.

Просыпаюсь я часов в десять. Если есть силы, иду подтягиваться на турнике. Сижу в интернете, потом работаю. Начальников нет, так что пришлось подтянуть самоорганизацию.

В школе я не писал, в школе жизнь тяжелая. Хотя профессия писателя мне нравилась: писатель мало работает, много денег получает, ведет богемную жизнь, но, оказалось, все не так. В книжках пишут — сел писатель и две недели сочинял первую строку своего гениального романа. Нет, нужно каждый день выполнять определенную норму. Разленишься — все. Когда мне было лет 35, у меня выходило 10 000 знаков в день, а сейчас я распустился, съехал до 5000.

«Мы пишем-пишем, а зубы болят»

Периодически я хожу на конкурс Книгуру, сейчас туда ходят все наши подростковые авторы, ищут своих издателей. Книгуру ценен тем, что он разноплановый — есть там и сказки, и фантастика, и научпоп, и школьные повести, и социальная литература.

В этом году я заглянул на Книгуру уже в четвертый раз. (В коротком списке VI сезона роман Эдуарда Веркина «Пролог» — прим. авт).

«Пролог» — книжка мрачная, но веселая. Это антиутопия про писателя после конца света. Писатели сохранились, но теперь они что-то вроде колдунов. Ходят по городам и весям и сочиняют рассказы. Если у кого-то зуб заболит, писатель сочиняет рассказ — зуб проходит. Или чирей. Или погода плохая. Это у них талант плюс тренировка. Сейчас это пока не действует: мы пишем-пишем, а зубы болят.

Из короткого списка этого года я начал читать «Порох из драконьих костей» Аренева. Начало мне нравится, интересная фантастическая книжка в таком стиле, как я люблю.

Что почитать? Эдуард Веркин рекомендует

Я был читающим подростком. В 5 классе добровольно прочитал «Мертвые души». Читал бессистемно и для удовольствия, очень разные книги — сегодня «Детские годы Багрова-внука», завтра — Стругацких или «Гекльберри Финна». Обожал «Остров сокровищ» — переворачивал последнюю страницу и тут же начинал снова. Среди любимых книг в детстве: Лев Кассиль «Улица младшего сына», Виктор Курочкин «На войне как на войне», Николай Богданов «Иван Тигров» и другие рассказы о войне.

Из современных авторов можно порекомендовать Дину Сабитову, Жвалевского и Пастернак, Олега Раина, из развлекательных вещей — у Тамары Крюковой есть интересные повести, про животных — у Стаса Востокова.

На конкурсе «Заветная мечта» была книга «Горожане солнца» Ильи Боровикова, это детская литература для писателей, книга малоизвестная, но в библиотеках есть. Очень странная, безбашенная повесть, я приступал к ней с большим предубеждением, но потом вчитался и она мне понравилась.

О социальных сетях

Я боюсь регистрироваться в социальных сетях. Это наверняка сожжет огромное количество времени. С тобой там начнут спорить, а ты станешь доказывать, какой ты Д’Артаньян и как все неправы. Это верный путь в пустоту. Лучше сидеть и потихонечку смотреть, как другие с ума сходят.

О планах на пенсию

На пенсии я куплю семитомник «Гарри Поттера» и двадцать компьютерных игр, в которые не поиграл. К тому времени, надеюсь, уже будут шлемы виртуальной реальности. Буду играть и читать Гарри Поттера.