12 детских писателей об уходящем Годе литературы
Этот год запомнился мне поездками. Я побывала во многих российских городах и пообщалась со многими чудесными людьми. Но самое, пожалуй, прекрасное — это слова директора одного из московских книжных домов. Он сказал, что ровно так, как отличаются друг от друга писатели, отличаются и их читатели. И что мои читатели — самые вежливые и приветливые. Пожалуй, это лучший комплимент автору.
Год литературы ничего принципиально не изменил. Кто-то им воспользовался, чтобы провернуть какое-нибудь хорошее дело, кто-то — чтобы наставить галочек в отчетах. Но резкого изменения к книге, к чтению или, допустим, к библиотекам я что-то не заметил. Экономический кризис оказал на книжный мир гораздо большее влияние, чем Год литературы.
Отличие одно — в этом году все, что мы делали и раньше, проходило под флагом Года литературы. С января по июнь мы на всех встречах Год литературы открывали. Потом начали закрывать. Если в прошлом году фестиваль был просто фестивалем, то в этом он обязательно проходил под знаком Года литературы. К сожалению, во всех этих «годах» очень много демагогии и очень мало реального дела. Но если, вдруг, где-то библиотекарям, например, удалось под этим предлогом выбить денег, сделать ремонт или улучшить комплектацию, то я искренне за них рада.
Думаю, главное событие Года литературы — это Нобелевская премия, которую получила Светлана Алексиевич. Еще одна радость — в библиотеку гимназии, где учится моя младшая дочка, приехало много замечательных (и главное — новых, недавно изданных) книг. Их привезли из Москвы, сказали — это подарок в честь Года литературы. Так что нам неожиданно повезло (смеется).
При этом особенно горько узнавать, что в Год литературы в Москве закрывают библиотеки — из-за политики, из-за временного помрачения, рушится то, что строилось годами.
И все-таки — о хорошем. В этом году у меня было много «книжных» путешествий: Москва, Санкт-Петербург, Красноярск… Во время таких поездок наконец-то можно пообщаться и с читателями и с коллегами, которых видишь только в виде аватарок на фейсбуке. Ну и мои маленькие радости. За этот год вышли новые книжки серии «Большая Маленькая Девочка», а еще в издательстве «Росмэн» появилась книжка стихов «Море, которого нет на карте».
Этот год стал для меня самым необычным среди его недавних, а даже и давних товарищей. Он подарил мне осознание простых истин, которые остаются не более, чем банальными словами, покуда сам к ним не придешь. Истин о дружбе и предательстве, о любви как прощении, о пути и о возвращении. Мне радостно, что именно в Год литературы вышли две мои книги и обе — первые: детская повесть и книга стихов («Кит плывет на север» и «Восемь минут» — прим. Д. Доцук).
Радостно, что этот год принес российской литературе и русскому языку большую победу, что мои друзья-писатели обзавелись новыми книгами и, значит, жизнь идет, мысли не успокаиваются, тексты пишутся. Я буду встречать этот год с надеждой, что не придется прощаться ни в каком смысле с теми, кого я ценю и люблю, что будут новые встречи и новые книги.
Слушай, я думала и ничего не придумала. У меня — лично у меня — отличный год. Но чего такого было свыше, не знаю, всё как всегда. Был клёвый Детгиз (ежегодный фестиваль «Молодые писатели вокруг Детгиза» — прим. Д. Доцук), Книгуру, у меня две (ой, три) книги вышло («Около музыки», «Вилли», «Скрипка неизвестного мастера» — прим. Д. Доцук). Но это и раньше было, это заслуга не Года литературы, а конкретно Детгиза и других людей, они всегда работают, независимо от.
Я очень рада, что в Год литературы Институт современного искусства нашел возможность по заказу Роспечати вести бесплатную Школу детской книги. Я не рада, что Год литературы подошел к концу, и неясно, будут ли в будущем году выделены на это средства.
Я рада, что в этом году в условиях почти краха печатных изданий и усиливающейся глупой цензуры (с нелепыми судебными исками и запретами) выжили такие некрупные, но героические издательства, как «Самокат», «Аквилегия», «Розовый жираф» и «Компасгид». Я не рада, что этим издательствам пришлось выживать, изо всех сил удерживаясь от издания массовой литературы, ширпотреба. Не рада, что от государства нет помощи издательствам, работающим не для широкой публики.
Я рада, что в Школе писателей решили научить маркетингу, это мало кто из них умеет. Я не рада, что маркетингом приходится заниматься самим писателям, вместо того, чтобы писать без оглядки, без заказа от издательств, слушая только свое сердце. Не рада, что большинство писателей скоро будут производить товар, а не писать книги, поскольку издательствам нужно этот товар продавать, не надеясь на поддержку сверху. И таким образом только герои, затянув пояса, будут публиковать новых авторов и издавать немассовую литературу — наперекор государству, а не заодно с ним.
Буду рада ошибаться в своих мрачных предположениях. Буду очень рада, если Год литературы продлится еще хотя бы пару десятков лет, пока электронные книги полностью не вытеснят печатные издания. Но надеюсь, тогда издательства перестроятся на новый лад, а писатели не разучатся писать по велению души, а не спроса.
В этом году у меня вышли три книжки «Ромашки», «Это грузовик, а это прицеп», «Мы плывём на лодке». В литературных поездках посетила более десяти городов. Под большим впечатлением я от Пушкинских гор, где мы были с Детгизовским фестивалем. В этом году случилась премия от журнала «Юность». А ещё, мне кажется, ярким событием этого года стали Книжная ярмарка на Красной площади и Всероссийский фестиваль детской книги в РГДБ.
Год литературы для меня отметился значительным увеличением количества литературных поездок и приглашений, от которых пришлось отказаться. Нарочно за событиями Года литературы не следил, как и вообще за литературной и окололитературной жизнью, судя по приглашениям, мероприятий по стране проводилось много и разных. В Год литературы я стал финалистом конкурса «Книгуру», пожалуй, это основное достижение.
У меня вышли три книжки: седьмая из серии «Дженни Далфин», антиутопия «Левая рука бога» и самокатовский долгострой «Скажи мне здравствуй!».
В целом же, если оценивать работу нашего государства, то особых изменений не заметил. Чуть больше стало публикаций в СМИ, чуть больше стали проводить каких-то мероприятий, на всех уровнях — от муниципального до российского, но в целом, Год литературы не стал тем, чем должен быть. Системные проблемы книжной отрасли не решаются, проблема с падением интереса к чтению в средней школе и вообще проблема преподавания литературы в школе конечно обсуждаются более широко и у нас даже есть две абсолютно разных концепции преподавания литературы, но воз пока и ныне там.
Мой год литературы был по-настоящему литературным. У меня было много интересных поездок и встреч, особенно запомнились Ульяновск, Красноярск и Тамбов. Благодаря издательскому дому «КомпасГид» я впервые побывала на фестивале «Шкаф», КРЯКК, Non/Fiction и «Литературной пятнице» в Гайдаровке. Я написала новую повесть для подростков, она называется «Островитяне». Но самое большое литературное и даже немного сказочное для меня событие — это выход в свет моих «Сказок про шумсов» в издательстве «Вектор».
Лично для меня после небольшого затишья конец 2015 сложился удачно — вышло несколько долгожданных книг. Правда, дата на них стоит уже «2016». Выходит первая книга на родине, в Алтайском крае (благодаря конкурсу управления по культуре Алтайского края). Подписано несколько новых договоров. А музыкальный театр «Здравствуйте!» из Челябинска начал подготовку спектакля по моему сценарию.
Благодаря Российскому фонду культуры и издательству «Детская литература», удалось побывать на книжной ярмарке Non/Fiction, поучаствовать в презентации серии книг конкурса имени Сергея Михалкова, встретиться с друзьями-писателями и издателями из других регионов.
Как и все предыдущие пять лет, отдельную радость принесло знакомство с финалистами премии Владислава Крапивина (Ольга Колпакова является координатором премии. — прим. Д. Доцук). Самым ярким событием этого года считаю выход книги Елены Ленковской «Сокровища Рифейских гор» издательства «Генри Пушель».
А в целом, Год литературы запомнился тем, что работы было больше, чем в прошлом году: встречи в библиотеках, школах, участие в литературных проектах и программах. И эта дополнительная работа, чаще всего, увы, не оплачивалась. Если учесть, что гонорары ни одно издательство в этот год (насколько мне известно), не повысило, то можно признать: Год литературы для писателей, как, наверняка, и для библиотекарей, был непростым. Надеюсь, хотя бы читателям польза от этой затеи была.