Современные детские книги против классики: как примирить родителей и детей? Советы издательства «Розовый жираф»

Позиция издателей ближе к ребенку, мы пытаемся найти книгу, которая ему понравится.  Конечно, здесь мы становимся перед моральным выбором. Издательство живет, если продает книги. Казалось бы, что проще — печатай себе саги про вампиров и живи припеваючи. Но первоочередная задача «Розового жирафа» — просветительская. Мы хотим познакомить русскоязычных читателей с новыми книжками, которые безусловно украшают детство. Мы читаем книжки вместе с нашими детьми и выбираем то, что понравилось им.

За 10 лет работы мы сформулировали для себя два основных принципа «приручения» читателя:
1. соблазнить книгой
2. не скомпрометировать книгу

Что значит «соблазнить»? Чтение не может быть предметом торга или наказания. Бессмысленно объяснять ребенку, что он должен читать, если мы сами не читаем, или что книга прекрасная, если мы сами ее не читали. Бессмысленно убеждать, что литература очень важный предмет, если мы сами ею не увлекались.

Что значит «не скомпрометировать»? Приведу пример: на книжной выставке подходит мама с ребенком 10 лет. Ребенок заинтересовался подростковой антиутопией «Дающий». Вступает мама: «Зачем нам ваш «Дающий», когда есть классика — Замятин, Оруэлл?» Это компрометация. Мама не читала «Дающего». Ребенку 10 лет, «Дающий» ему сейчас в самый раз, а Замятин и Оруэлл нет. Даже если ребенок их прочтет, это будет не вовремя. Ребенок — не сундук, в который нужно как можно раньше сложить все, что мы считаем правильным. «Дающий» был бы идеальной прививкой, заинтересовал бы темой, и Оруэлл был бы потом прочитан, и Замятин. Но мешает нежелание мамы прислушиваться к ребенку, уважать его желания и «включаться». В таких случаях я никогда не спорю с родителями, это их право.

​Моей дочери 17 лет. Лет до 14 она с упоением читала книжки «Розового жирафа», «Самоката», «Компасгида», а потом сказала: «Я все поняла про проблемы этого возраста». И перешла к взрослой литературы. Открыла для себя Булгакова, Платонова, Достоевского. У нее была привычка к чтению, к объему, то есть не было никакого «спотыкания». Эти книги стали для нее чем-то новым, неожиданным, но понятным.

Ахматова говорила, что человек, который не понимает современную поэзию, не может понимать Пушкина. Чем дальше от момента написания, тем труднее детям воспринимать литературу. Гораздо более естественно для ребенка в понимании литературы движение не хронологическое (от Золотого века к современности), а наоборот, от современной литературы (именно современной, а не советской классики) вглубь.

В одном из интервью писатель, критик, телеведущий Александр Архангельский говорит, что сегодня дети по-другому воспринимают текст, с этим надо смириться и использовать новые цифровые возможности, чтобы делать классику понятной, а не пытаться заставить их прочитать от корки до корки и ожидать, что они сами что-то поймут.

​Полосатую серию «Вот это книга!» мы адресовали именно подросткам и родителям, это книги, которые будут интересны и тем и другим. В каждом из нас живы подростковые переживания. Мы заново переживаем их вместе с нашими детьми. Ужасно интересно, как ребенок посмотрит на ту или иную проблему. Они не расскажут нам о том, с чем столкнулись в школе. Но если эта история изложена в книжке, они будут с нами откровеннее. Читать и обсуждать книги вместе с ребенком — это не долг, а удовольствие.

Человеку всегда хотелось читать про себя
Неслучайно лучшие образцы советской литературы — те книги, которым удалось исполнить это читательское желание: «Чук и Гек» Гайдара, Фраерман, Пантелеев, «Четвертая высота» Ильиной, позже Носов, Драгунский, еще позже Коваль, Железников, Радий Погодин. Сейчас тоже много хороших писателей — Гиваргизов, Бородицкая, Дашевская, Востоков, Михеева… Сохранение интереса к личному, частному, человечному очень важно среди моря примитивной литературы. Сюжетом детей очень легко увлечь, но трудно развить.

Желание противопоставить современную литературу классике идет не от издателей и не от детей, а от школы и родителей. Наша главная проблема — консервативность общества. Государство даже законодательно противостоит нам посредством Федерального закона №436, который сильно ограничивает издателей и писателей, но совершенно не ограничивает школьную программу. Казалось бы, проблемы современных подростков, касающиеся первой любви, наркотиков, уходов из дома — всего того, что действительно актуально и важно, не могут быть освещены в детских книгах, потому что упоминание их приравнивается к пропаганде, а страшнейший и откровенный роман «Тихий Дон» входит в школьную программу. Подростку предоставляют искусственно суженный выбор.

Какой должна быть школьная программа по литературе

В апреле правительство РФ подписало распоряжение «Новая концепция преподавания русского и литературы», где отражено, что многие произведения не соответствуют возрасту учеников и требуется определенное переобучение педагогов.

• На мой взгляд, в школьной программе должны быть произведения современной литературы.
• Классика должна быть отодвинута к старшим классам.
• Надо научить детей связно и живо излагать свои мысли. Разбор текста, редактура, написание эссе. Важнее дать ребенку не определенный объем, а инструмент — как анализировать текст.
• Больше свободы. Я категорически против единых учебников. Важна не единая программа, а чтобы учитель рассказывал то, что ему самому интересно, тогда и детям будет интересно.